Аферисты - Славные времена - Страница 48

Пешком, очень скромно и незаметно прибыл младший совладелец фирмы Коля Тарасов и в свете вчерашнего разговора с Ишаковым - Альфред Викторович присмотрелся к нему. Ничего нового в облике Тарасова не обнаружил. Молодой, в общем, вялый, грустный человек, в каждом движение которого чувствовалось насилие над самим собой, тяжелое нежелание участвовать в чем-либо рискованном, стремление отодвинуться от любых конфликтов.

Пешком пришли несколько человек, которых Комаровский не знал, и предназначения их в грядущей процедуре - не ведал.

Зато ещё через минуту Альфреда Викторовича аж зашатало! В распахнувшиеся ворота, без требовательного сигнала, на изрядной скорости влетела белая "ауди" с мигалкой на крыше и всеми аксессуарами, предназначенными для машины высокого чина милиции! И Афан-Шериф выбрался из-за руля, натянул на голову фуражку с высокой тульей, раздраженно пнул правое переднее колесо машины, вошел в дом. Сержант пересел к рулю и задом подал "ауди" на площадку стоянки, прижал её к лимузину Матильды.

Последним на черной "волге" прибыл депутат Нехорошев и это не вызвало удивления у Комаровского. Было очевидным, что депутат ожидал в последней воле покойного какого-нибудь подарка району: каких-нибудь крох на ремонт школы или столовой для ветеранов. Что ж, надежды вполне оправданные: русское купечество в неизбывных милостях своих никогда не забывало оставлять дары и на церковь, и на приют обездоленных. Все правильно светлые традиции возвращаются.

Неожиданно Альфред Викторович почувствовал полное отсутствие желания втираться в эту компанию. Ничего там ему "не светило", "мерседес" ему и так уже был подарен (волей вдовы скорее всего, а не добротой Чуракова), да и автомобиль принимать было как-то не очень удобно, хотя щепетильность в приеме подарков не входила в профессиональные качества Комаровского. Но пока он рассуждал на тему, идти ли ему, или попросту убраться восвояси, в библиотеку заглянул Ишаков и сказал.

- А! Вы здесь. Еле нашел. Нина Дмитриевна просит пройти в кабинет.

На лице охранника не отразилось намека на вчерашнюю договоренность, что Комаровского успокоило и в лифт он вошел с обычным независимым видом.

Но в кабинете появился по возможности укротив свою гордыню, негромко поздоровался и сел на первый подвернувшийся стул, в сторонке.

Все уже были в сборе.

У письменного стола, спиной к небольшому сейфу, стояло главное лицо данного момента - юрист фирмы Шептунов. Сдерживая легкое нетерпение, оглядывал собравшихся.

По центру кабинета - Нина, рядом с ней обе дамы: Матильда и певица, за их спинами сверкал глазищами Валерий-Слава. Сема Беркин пил кофе за круглым столиком в углу, подполковник Афанасьев сидел в кресле с фуражкой на коленях и выглядел монументально. Остальных человек пять, кроме актера Каршутина, Комаровский и вовсе не знал, присматриваться к ним не стал.

Альфред Викторович через весь кабинет попытался перехватить взгляд Нины, но она сидела напряженная, опустив веки и, кажется, не слышала, что ей шептала на ухо Матильда.

Шептунов произнес официально.

- Господа, поскольку здесь собрались почти все, кто в той или иной степени связан с деятельностью нашей фирмы...

Лопатина вдруг пропела так, что стекла зазвенели.

- Не стая воронов слета-алась!...

Обнаружилось, что певица уже успела изрядно хлебнуть, не смотря на предельную серьезность момента, и ничем не была смущена - она только на эстраду выходила трезвой, да и то лишь в первом отделении.

Шептунов выразительно поджал губы, а остальные сделали вид, что не заметили дурацкой выходки народной любимицы - ей все прощалось.

Шептунов продолжил столь же строго.

- Собрались держатели небольшого количества наших акций и те, кто в той или иной степени связан с деятельностью "Славянского улья"...

Но Лопатина не успокоилась, поскольку укротить её при бодром состоянии духа никто не мог.

- Прихлебатели, чего уж там! - рявкнула она. - Нахлебники! Мужики! Бабы! Кто богатенький?! Чтоб там Феденька не завещал, не оставляйте своими милостями русское народное искусство! Забьет нас попса вонючая на эстраде! Погибнем, и дети ваши будут петь на всяких разных иностранных языках!

На этот раз все же не выдержал актер Каршутин, сказал укоризненно.

- Машка, поимей совесть. Ты не на сцене.

- Молчу, молчу, молчу! - изображая девичью стыдливость, певица прикрыла лицо ладошками.

Шептунов, сообразив, что продолжать официальное вступление уже нет никакого смысла, перешел к делу и спросил Нину.

- Нина Дмитриевна , разрешите начинать?

- Да, Илья Александрович, конечно. Прошу вас.

Она протянула ему ключ от сейфа, Шептунов принял его с легким поклоном, выпрямился и заговорил ровно, словно отрепетировал свою речь при нужной режиссуре.

- Господа, как частный поверенный фирмы "Славянский улей", я должен предупредить вас, что сегодняшнее оглашение воли покойного не является официальным, но носит вполне законный порядок.

- Это как понимать? - нахмурился Афанасьев.

- Предельно просто. В сейфе хранится заверенная копия завещания Федора Михайловича Совершенно идентичный экземпляр находится у нотариуса и контрольная копия, так же заверенная по всем правилам, лежит в банковском сейфе покойного. Я пошел навстречу просьбе Нины Дмитриевны неофициально огласить сегодня текст завещания. Чтобы, как она выразилась, разом решить все проблемы и не вызывать ненужных пересудов. Такую же просьбу высказал младший партнер фирмы Николай Николаевич Тарасов.

- Да, - из какого-то уголка подал голос Тарасов. - Я об этом очень просил.